Я чувствовал Невидимую Руку, был ведомый ею, ощущал добрый, но неуклонный толчок в направлении, которое, по её мнению, было наилучшим для меня, хотя мой интеллект не мог разглядеть красоту дороги, по которой Рука направляла меня. Какое-то время я бунтовал против наглого вмешательства того, что казалось мне чем-то отдельным от меня — вмешательством, и совсем не прошеным помощником. Я вышел из состояния зависимости — состояния, в котором я считал необходимым опираться на других. Я превозносил свою независимость — свою свободу — свою способность стоять в одиночестве. Обнаружив, что стоять в одиночестве — хорошо, упиваясь радостью вновь обретённой свободы, радуясь тому, что Я ЕСМЬ внутри меня — реальность, ощущая внутри себя экстаз, который приходит от признания реальности Индивидуальности, — я возмутился любым вмешательством извне. Но давление руки всё ещё было здесь — она брала мои безвольные пальцы в свои и вела меня дальше.
Обнаружив, что я не могу избавиться от этого невидимого помощника, — осознав, что он намерен вести меня, несмотря на мои постоянные заверения в том, что я в состоянии сам позаботиться о себе, что я достаточно большой, чтобы двигаться самостоятельно, — я начал изучать Нечто, которое так решительно настроено принимать активное участие в делах моей жизни, — я начал знакомиться с ней.
Я обнаружил, что в большей или меньшей степени она всегда была со мной, но раньше я не осознавал её присутствия. Пока я чувствовал, что не могу стоять прямо на ногах, пока я боялся, пока я не признавал Я ЕСМЬ, я почти не замечал этого невидимого помощника. Но когда я начал осознавать, что я собой представляю — каково моё место во Вселенском порядке вещей — каковы мои возможности — моё будущее, — присутствие этой невидимой руки стало проявляться. Когда я, наконец, сбросил последние путы, сковывавшие меня, когда я выпрямил спину и сделал первый свободный вдох, когда я громко закричал от радости по поводу своей свободы и силы, когда я осознал силу, которая была внутри меня и подчинялась мне, когда я начал осуществлять то, что, как говорил мне мой пробудившийся разум было возможно достичь, когда я начал делать всё это сам — тогда я впервые почувствовал крепкую хватку невидимой руки.
Теперь она мягко направляла, теперь она вела, теперь она любезно сдерживала, теперь она мягко подталкивала меня к людям, событиям и условиям — теперь она отводила меня от края пропасти, теперь она направляла меня на лучший путь — теперь она давала мне мягкое, твёрдое предчувствие, чтобы уверить меня в своём присутствии, когда я сомневался, теперь она позволяла мне опираться на неё, когда я чувствовал усталость — она всегда была рядом.
Временами эта рука ставила передо мной условия, которые казались мне не желаемыми. Временами она приносила мне боль. Но я научился доверять ей. Условия, которые казались мне не желаемыми, привели меня к желаемым событиям и целям. Боль, которую я испытал, принесла мне удовольствие. Я не хотел бы расставаться с полученным опытом — чем больше боли, тем больше опыта; чем больше опыта, тем больше знаний.
Я научился любить эту руку. А её обладатель, кажется, чувствует и возвращает мне эту любовь, время от времени сочувственно сжимая её, давая понять, что меня понимают. Иногда эта рука кажется рукой Отца — сильной и твёрдой, уверенно ведущей вперёд. А иногда, кажется, что это рука матери — нежная и добрая, ведущая меня, как мать ведёт своего ребёнка. Иногда кажется, что это рука любящей женщины, которая прижимает меня к себе и согревает — не ведёт и не направляет, а просто движется, прижимаясь к моей руке — без слов, но с полным пониманием. Обладатель этой руки, кажется, сочетает в себе качества обоих полов — кажется, в нём есть все атрибуты отца, матери, любовницы, брата и сестры. Кажется, что она отвечает на все человеческие потребности в любом направлении. Кажется, что это всегда рука Любви — даже когда она причиняет мне боль.
Я никогда не видел лица владельца этой руки. Я никогда не смотрел в его глаза. Я никогда не видел его формы, если она вообще есть. Но временами я осознавал, что меня поднимают на руки и прижимают к груди. В такие моменты я ощущал импульс ребёнка, который стремился к груди матери, и чувствовал ответное давление матери, когда меня притягивали к телу обладательницы этой руки. А иногда я бунтовал против крепких объятий, боролся и даже бил по груди своими маленькими кулачками, настаивая на том, чтобы меня освободили из цепких рук. Но, подобно матери, обладательница руки лишь притягивала меня ближе к груди, пока я не ощущал сердцебиение внутри материнского тела, вибрации, исходящие из её жизни, тёплое дыхание на моей щеке, когда невидимое лицо склонялось надо мной, движимое материнской любовью.
И снова она принимает форму отца, и я вкладываю в неё свою маленькую руку, и, чувствуя себя мальчиком, которого отец берёт с собой в путешествие, я говорю: «Веди меня», и с радостью и верой отправляюсь в новые земли, в новое окружение, в новые поля. Чего мне бояться, если я держусь за руку отца? И в такие моменты рука время от времени ложится мне на плечо, и я понимаю, что отец гордится своим сыном и видит, как он растёт в силе и знаниях, что отец с нетерпением ждёт того времени, когда он сможет поговорить с мальчиком, который к тому времени подрастёт в знаниях и сможет понять некоторые из тайн Жизни, которые отец откроет ему тогда.
И снова рука любящей женщины, которая идёт по дороге Жизни с любимым мужчиной. Это нежное объятие — пальцы покалывает от любви, рука прижимается к моей. Я не слышу голосов — нет необходимости в словах — душа говорит с душой в тишине. Мы идём дальше, дальше и дальше. Мы понимаем друг друга.
И снова рука брата — брата-близнеца. В ней нет ни защиты отца, ни любящей нежности матери, ни трепета прикосновений возлюбленной. Я не чувствую, что рука принадлежит более сильному существу, — я осознаю лишь братскую хватку, прикосновение товарища, присутствие равного. Я чувствую рядом с собой помощника — того, кто поддержит меня в трудную минуту. И я иду рядом с ним и смеюсь от радости. Радость мальчика снова стала моей. Снова радость общения. И, кажется, рука брата растёт — мы с ним снова мужчины. И что-то в его руке говорит мне: «Давай, брат, отправимся в неизвестное будущее. Давай верить. Есть земли, ожидающие нашего прихода. Давай насладимся ими. Давай исследовать их. Давай наполнимся духом приключений и отправимся в путь. Давай увидим, почувствуем, узнаем». И я сжимаю ему руку и говорю: «Да, брат, пойдём. Куда ты пойдёшь, туда и я пойду. Твои радости будут моей радостью, твоя боль — моей болью. Пойдём вперёд — пойдём к Божественному приключению».
И вот, проявляя атрибуты всех человеческих отношений, по очереди и в нужное время владелец этой невидимой руки оказывается рядом со мной. Я чувствую его присутствие — осознаю его близость. Временами вера слабеет, и мне кажется, что всё это галлюцинации, фантазии, сон. Кажется, что всё потеряно, и я плачу. Но вот, в самый разгар моего отчаяния, я чувствую руку на своей голове — я знаю, что это реальность, и, сквозь слёзы, улыбаюсь.
Узнаю ли я когда-нибудь владельца этой руки? Увижу ли я когда-нибудь его лицо? Смогу ли я когда-нибудь понять тайну его существования? Я не знаю. Но вера шепчет мне на ухо: «Подожди! Всё будет хорошо! Когда ученик готов, появляется Мастер. Когда глаза твои прояснятся и смогут выдержать, тогда ты увидишь лицо владельца руки. Ты вступил на Путь, и обратного пути нет. Иди вперёд с Верой, Мужеством и Уверенностью. Почему ты сомневаешься? Разве ты не почувствовал уверенность Руки?»
Да, почему я должен сомневаться или задавать вопросы? Разве я не чувствую давление Невидимой Руки? Раскройте руки, друзья, чтобы Рука могла сжать ваши, как сжала мою. Пока ваша рука стиснута гневом и ненавистью, пока она крепко сжимает золото, вырванное из рук другого, пока пальцы сцеплены страхом — она не сможет принять Невидимую Руку. Раскройте её пошире, протяните её в дружеских объятиях — и вы почувствуете в ней прикосновение того, что ищете. Невидимая рука ждёт, чтобы сжать вашу. Поприветствуйте её — поприветствуйте её.
